Аграрный вопрос в Змиевском уезде в период гражданской войны 1917–1921 гг.

Коловрат Ю. А.

Publ ID: 1313865681-129

АГРАРНЫЙ ВОПРОС В ЗМИЕВСКОМ УЕЗДЕ В ПЕРИОД ГРАЖДАНСКОЙ ВОЙНЫ 1917 – 1921 гг.

_______________
© Ю. А. Коловрат
Историко-краеведческий музей Змиевского лицея № 1 им. З. К. Слюсаренко

Одним из трёх вопросов русской революции был вопрос о земле. Важность и значимость его была очевидна уже в 1917 г. Настоящей статьёй мы хотим на примере Змиевского уезда осветить подходы к решению аграрного вопроса различными политическими силами в период 1917 – 1921 гг. Источниками для написания этой работы послужили материалы, собранные в Государственном архиве Российской Федерации, Историко-краеведческом музее Змиевского лицея № 1 им. З. К. Слюсаренко и ряде археографических сборников.

В ходе Февральской революции 1917 г. крестьяне, ощутив слабость новой власти, предъявляли претензии на все земли, расположенные поблизости родного села: луга, поля, леса. Так, в с. Пришиб, часть помещичьего леса была приобретена в собственность одним купцом. Последний произвёл порубку леса, площадью около 40 дес. Однако сельский комитет постановил порубку прекратить, а уже срубленную древесину и лес взять под охрану вплоть до Учредительного собрания, когда вопрос о земле будет разрешён и она будет окончательно обращена в общенародное достояние [8, с. 127]. Характерно, что крестьяне не считались даже со степенью обработки захватываемой земли. Например, в Отрадовской волости крестьяне самовольно разделили между собою запаханное уже поле землевладельца Исидора Павлова [8, с. 163].

Ещё меньше повезло фирме «Ротермунд и Вейссе». Весной 1917 г. компания значительную часть толочной земли, отведённой под яровой и озимый посевы, отдало в аренду малоземельным крестьянам уезда. После этого Змиевская уездная земская управа постановила, что она считает недопустимым дальнейшее удовлетворение аппетитов крестьян на землю, поскольку фирма «Ротермунд и Вейссе» предоставляла сахар для нужд государства, т. е. работала на оборону страны [8, с. 195-196]. Собрав свой урожай, крестьяне уплатить за аренду отказались. Более того, 2 окт. 1917 г. крестьяне с. Гнилицы объявили правлению фирмы о разделе между собой 100 дес. подходящей для них земли. При этом они выбрали именно ту землю, которая была приготовлена для посева сахарной свеклы для будущего года.

Помещичье хозяйство Шрейдеров, располагавшееся возле д. Максимовки, поставляло в армию сено и зерно. На этом основании по постановлению Временного правительства земля имения Шрейдеров раздаче крестьянам не подлежала. Из 1244 дес. земли 505 помещики сдавали под сахарную свёклу Льговскому заводу. Кроме того, в поместье функционировал рысистый конский завод, что было немаловажно для воюющей страны. Три брата семьи Шрейдеров на 1917 г. служили в армии, четвёртый к этому времени уже погиб [8, с. 219-220]. Однако вышеперечисленное не уберегло имение Шрейдеров от расхищения крестьянами земли.

Практически все политические режимы сторонников независимости Украины (УНР, гетманат, Директория УНР) вынуждены были опираться на штыки оккупационных австро-немецких войск. Помощь Центральных держав не была бесплатной: в соответствии с Брест-Литовскими договорённостями УНР обязалась до 31 июня поставить австро-германцам 60 млн. пудов хлеба, 2 3/4 млн. пудов живого веса скота, 37 1/3 млн. пудов железной руды, 400 млн. шт. яиц и т. д. [3, с. 137]. Поведение оккупантов вызывало возмущение населения: «немцы требуют сено по 1 руб. за пуд, а стоит оно по 8 руб; берут сало и платят по 1 руб. за фунт, а в городе … цена 5 руб.» [6, с. 127]. Гетман П. П. Скоропадский в добавок к этому ещё и захваченные крестьянами земли стал возвращать помещикам. Это окончательно отвратило крестьян от «украинской идеи».

Продовольственная политика большевиков была направлена, в первую очередь, на предотвращение голода в условиях начавшейся экономической разрухи. После захвата власти коммунистами было предусмотрено введение жёсткой распределительной системы, не считающейся с формой собственности. Ещё 29 дек. 1917 г. на объединённом заседании комитетов Харьковского совета рабочих и солдатских депутатов и Губернского совета крестьянских депутатов о снабжении населения продовольствием поступило заявление земельного комитета Смирновского сельского общества Змиевского уезда о распродаже помещиком хлеба и скота. Была образована специальная земельная комиссия в составе 3 чел., которой данное заявление и было передано на рассмотрение [8, с. 407]. То есть, советы не считали возможным, чтобы помещик самостоятельно распоряжался своим хлебом и скотом.

В 1918 – 1921 гг. большевики проводили политику «военного коммунизма». В янв. 1919 г. советское государство ввело хлебную монополию, а в февр. Совет народных комиссаров издал декрет «Об изъятии хлебных излишков и установлении твёрдых цен на хлеб». Формальным оправданием этой политики была необходимость перераспределения продовольствия и материальных ценностей в условиях войны, хаоса и разрухи [21, с. 196]. Замысел большевиков был в том, чтобы совершать эквивалентный обмен продукцией сельского хозяйства и промышленности. Однако почти полный развал последней не позволял реализовать задуманное – городу нечего было предложить селу. Отдавать хлеб по высоким идейным соображениям крестьяне не спешили, хотя по данным Наркомпрода урожай 1918 г. был выше среднего [12, с. 9].

Несговорчивость крестьян не освобождала от обязанности кормить армию, рабочих и огромный штат разросшихся органов советской власти, о чём свидетельствует телеграмма В. И. Ленина: «Ради бога, принимайте самые энергичные и революционные меры для посылки хлеба, хлеба и хлеба. Иначе Питер может околеть. Ради бога!» [4, с. 30].

Кроме того была ещё одна немаловажная цель. Необходимо было ослабить материальную базу Директории УНР и Добровольческой армии, с которыми ещё только предстояло сразиться. Поэтому 12 апр. 1919 г. большевики принимают декрет «О развёрстке излишков урожая 1918 и предшествовавших годов». В соответствии с данным декретом формировались вооружённые продовольственные отряды, предназначавшиеся для насильственного изъятия хлеба у крестьян. Из РСФСР на Украину были присланы 87 продотрядов, общей численностью в 2 500 чел. [26, с. 205-206]. VII Всероссийский съезд советов, проходивший 5 – 9 дек. 1919 г., постановил распространить развёрстку на картофель и др. продукцию сельского хозяйства. Затем развёрстка была введена на масло, яйца, сено солому и пр. [25, с. 95].

Из рабочих Змиевской писчебумажной фабрики был составлен отряд для изъятия у крестьян хлеба. В состав отряда входили И. Ф. Скрупский (секретарь партийной ячейки), Н. С. Колесник, И. Ф. Гирман, Я. И. Ятлов, П. Стольник, В. К. Копич, И. Миронов, М. Г. Выкрикач. Во время выполнения задания отряд был уничтожен крестьянами. Все погибшие рабочие захоронены в братской могиле в парке на территории фабрики [13, с. 178].

Естественно, что органы советской власти часто злоупотребляли своей силой. Об этом говорят телеграммы В. И. Ленина: «Вновь наблюдаются случаи самовольного захвата Совдепами продовольственных грузов, следующих с нарядами Компрода. Это в корне подрывает плановое обеспечение продовольствием голодающей России и должно быть в корне уничтожено...» [4, с. 374].

В. И. Ленин признавал в крестьянине-середняке союзника советской власти, хотя и отмечал его неготовность к социалистическим переменам на селе [4, с.236-237]. Однако, на наш взгляд, дело было не в готовности. Историк П. Н. Абрамов приходит к верному выводу, что после захвата помещичьей земли зажиточные крестьяне и крестьяне-середняки просто не были заинтересованы в этих преобразованиях. Поэтому подчинить своей воле село, большевики могли только при помощи опоры на силы бедняков и городского пролетариата [11, с. 4]. Но наладить эффективное выкачивание продовольствия при помощи комбедов не удалось. Инструктор Харьковского губисполкома в докладе 27 февр. 1919 г. о ситуации в Змиевском уезде констатировал: «острой классовой борьбы на селе нет, и, наверное, и ждать не нужно» [19, с. 128].

То, что хлеб отнимался у крестьян силой, не одобрялось и самими рабочими, для которых он был предназначен. После задержек у Орла и Курска с поставками хлеба в Россию, В. И. Ленин 26 янв. 1918 г. телеграфировал в Москву и Харьков: «… Подозреваем саботаж железнодорожников в этом месте, ибо там не раз бывали случаи саботажа» [4, с. 29].

В кон. 1918 – в нач. 1919 г. происходит радикализация политики советского правительства. В центр поземельных отношений вместо мелкого индивидуального хозяйства ставилась новая триада хозяйственных форм на селе – колхоз, артель, совхоз [18, с. 10]. Значительная часть помещичьих земель раздавалась не крестьянам, а совхозам и колхозам [16, с. 186]. 8 янв. 1919 г. Тетлежский сельский комитет Змиевского уезда принял решение о передаче помещичьих земель в пользование сельской общине. В частности, передавались земли братьев Загорульковых (33 дес.), Спурниковых (8,75 дес.), Голенищева (9 дес.), Пигарева (96 дес.) и Комариста (66 дес.). У церковного причта с. Тетлеги было отобрано 33 дес., у лесной стражи Чугуево-Бабчанского лесничества (под с. Бабкою) – 28 дес. Также брались на учёт все помещичьи земли, живой и мёртвый инвентарь, находящийся на территории Зароженской волости Змиевского уезда [9, с. 83]. В апр. 1919 г. в Балаклее была создана артель огородников [14, с. 149]. В 1919 г. в Змиевском уезде были организованы 3 коммуны и 2 сельхозартели, в которые объединились 200 хозяйств. Они владели 780 дес. земли. В это же время создаются 16 совхозов, владеющих 2 527 дес. земли. Из наличной в уезде пахотной земли (745 046 дес.) на долю коммун и артелей приходилось 0,11 %, на долю совхозов – 0,34 % [24, с. 2]. Приведённые данные говорят о непопулярности среди крестьян идей обобществления собственности.

Особенно сильные дебаты на Змиевском уездном съезде советов крестьянских, рабочих и красноармейских депутатов вызвала резолюция по земельному вопросу, обсуждавшаяся 21 янв. 1919 г. Здесь выявились принципиальные идеологические разногласия между левыми эсерами и большевиками. Так левый эсер Чернышенко выступил резко против создания коммун: «Если мы сбросили угнетателей-помещиков, то наживаем другого помещика – государство» [1. – Ф. 3. – Оп. 3. – Д. 5-А. – Л. 7]. Бруев по этому поводу привёл пример, когда в Великороссии «членами комитета [малоимущих крестьян] могут [быть] крестьяне, имеющие до 10 дес. земли, но через неделю свыше предписывалось переизбрать таковой из самых беднейших крестьян, а крестьяне, имеющие 7 дес., объявляются кулаками. Большевики в Великороссии заставили силой идти в коммуны крестьян, а коммуны всё же не прививаются» [1. – Ф. 3. – Оп. 3. – Д. 5-А. – Л. 7 об.]. Не менее показательно в отношении политических разногласий выступление левого эсера Абраменко: «…До Брестского мира большевики не совали своего носа в комиссариаты земледелия … и тогда большевики не были противниками социализации. Но после Брестского мира … стали проводить земельную реформу по-своему, насаживая коммуны» [1. – Ф. 3. – Оп. 3. – Д. 5-А. – Л. 9.].

Тем не менее, после долгих прений на съезде была принята 44 голосами «за» при 40 «против» резолюция большевиков. В ней, в частности говорилось: «…земельный отдел должен направить своё внимание и усилие на то, чтобы проводить в жизнь идею коммунальной обработки земли …» [1. – Ф. 3. – Оп. 3. – Д. 5-А. – Л. 10 об.]. Партии, выступавшие в защиту крестьян объявлялись В. И. Лениным «мерзавцами» и врагами революции: «Резолюция екатеринославских эсеров показывает, что эти мерзавцы, защитники кулаков. Надо поднять против них газетную травлю за их защиту кулаков и за лозунг – противодействие централизации, требовать от них разоблачения кулаков и борьбы против вольной продажи хлеба крестьянами.…» [5, с. 291].

Имеются неполные данные, что лишь продорганы Харьковской губернии до лета 1919 г. заготовили 862 000 пудов хлеба (не считая заготовленного армейскими органами и различными учреждениями советской России), 212 000 пудов картофеля [21, с. 125]. Естественно, что крестьяне стали сопротивляться грабежу: прятать зерно, сокращать посевы, оказывать вооружённое сопротивление комиссарским продотрядам. С другой стороны, попытки крестьян вступить в прямой обмен с горожанами, минуя советские органы, были объявлены спекуляцией и контрреволюцией. Свободная торговля хлебом считалась возвратом к капитализму [5, с. 170] и потому была запрещена. Критика действий советской власти пресекалась. Например, 2 июня 1919 г. за антисоветскую агитацию Змиевской рабоче-крестьянской милицией был арестован Кот Никифор Степанович, уроженец с. Дисковка Змиевского уезда [20, с. 554].

Недовольство советской властью росло. Увеличивалось число «зелёных», в число которых входили как бандитские формирования, так и отряды крестьянской самообороны. В апреле – начале мая на Украине было зарегистрировано 121 антикоммунистическое выступление [28, с. 259]. В Змиевском уезде в 1919 г. крестьянскими восстаниями были охвачены Алексеевская, Нижнеорельская, Охочанская и Мосьпановская волости [1. – Ф. 3. – Оп. 4. – Д. 15. – Л. 2]. Так в лесу возле с. Мосьпаново был повешен коммунист Ф. Г. Дамрин, за с. Коробочкиным убит коммунист П. И. Спесивцев [14, с. 457]. Хлебороб в собственном хозяйстве Бабенко Тихон Иванович (1862 г. р.), проживавший в с. Ленивка Змиевского уезда, был арестован Змиевской ЧК 9 мая 1919 г. за контрреволюцию и неуплату контрибуций. Решение в этом деле отсутствует [20, с. 193], что вообще характерно для уголовных дел ЧК апреля-мая, ведь белые наступали и советы бросали все силы на врага.

Моральный облик лиц, проводивших в жизнь «военный коммунизм» оставлял желать лучшего. Анализ источников, проведённый в исследовании Д. Ю. Михайличенко, говорит о том, что в янв. – авг. 1919 г. практически во всех регионах Украины, в т. ч. в Змиевском уезде, среди большевистского руководства на местах процветали пьянство, «реквизиции», безответственность и использование служебного положения, рост антисемитизма [17, с. 113]. Так, в частности, в докладе Змиевского уездного комитета КП(б)У от 11 мая 1919 г. сообщается: «На заседании парткома и ответственных работников выявился некоторый антисемитизм в среде членов партии. Чернышёв произнёс погромную речь, в которой сказал, что вы, евреи коммунисты, сами виноваты, что евреев режут и т. д., поскольку плохо боретесь с вашими спекулянтами; евреи практически все спекулянты… Его речь с воодушевлением поддержала часть аудитории» [17, с. 116]. В названной работе Д. Ю. Михайличенко убедительно показал, что разложение советских органов власти приобрело в 1919 г. в Украине массовый системный характер и стало одним из факторов, способствовавших продвижению войск Вооружённых Сил Юга России (ВСЮР). Интересна характеристика тогдашних настроений: «Селяни, виведені з терпіння, зі злобою кажуть, що "гірше за колишнього царизму стало” або "Денікіна не чекають, але думають, що буде хоч якась влада”» [17, с. 116-117].

В апр. 1919 г. правительство УССР было вынуждено под давлением ЦК РКП(б) пойти на определённые уступки крестьянству. Однако этот шаг запоздал. Март – апрель 1919 г. были в Украине переломным периодом: происходила активизация повстанческого движения на селе. По мнению Д. Ю. Михайличенко, развитие крестьянского повстанческого движения было непосредственным следствием политики «военного коммунизма» [18, с. 14].

Таким образом, позиции советской власти на территории Украины, и Змиевского уезда в частности, к весне 1919 г. ослабли. Большевики уже не имели весомого авторитета, поскольку не оправдали ожиданий народа. На наш взгляд, это явилось не только результатом проведения красного террора и политики «военного коммунизма», но и прямым следствием опоры на некомпетентную, малограмотную и малокультурную часть населения, имманентно неспособную выполнять властную функцию. Таким образом, способ решения аграрного вопроса большевиками привёл к потере симпатий народа, что наряду с другими факторами, обусловило победу деникинцев в военной кампании весны-лета 1919 г.

Окончание

Библиовебографическое описание (ДСТУ 8302:2015):

Коловрат Ю. А. Аграрный вопрос в Змиевском уезде в период гражданской войны 1917–1921 гг. // История Змиевского края. 20.08.2011. URL: https://colovrat.org/publ/1-1-0-129 (дата обращения: 24.11.2024).

Похожие статьи: