ПОЛНОЕ СОБРАНИЕ РУССКИХ ЛЕТОПИСЕЙ
Тома 7-8. Воскресенская летопись
Тома Воскресенской летописи
• Том 7. VII. Летопись по Воскресенскому списку▼
• Том 8. VII. Продолжение летописи по Воскресенскому списку▼
Воскресенская летопись — летопись, представляющая собой общерусский летописный свод XVI века, учитывающий в отражении событий интересы великих князей московских, один из первых по богатству использованных материалов и по полноте известий. Названа по списку, принадлежавшему Воскресенскому монастырю в Новом Иерусалиме.
В настоящее время известно 13 списков Воскресенской летописи сер. XVI — нач. XIX в. Среди них нет ни одного, который содержал бы весь текст летописи с древнейших времён до 1541 г. Наиболее древними и исправными являются следующие 10 списков сер. — 2-й пол. XVI в.: Быстровский (ГПБ, собр. Быстрова, № 2), сохранивший текст за 913—1340 гг.; Воскресенский (БАН, 34.5.24), содержащий текст до 1347 г.; Алатырский (БАН, 16.3.1) — до 1347 г.; Мазуринский (ЦГАДА, собр. Мазурина, № 1530) — до 1451 г. и отрывки за 1460—1461, 1492—1493, 1496 гг.; Библиотечный I (ГПБ, F.IV.239) — до 1230 г.; Парижский (ГПБ, F.IV.678) — за 1354—1541 гг.; Синодальный (ГИМ, Синод. собр., № 144) — за 1347—1541 гг.; Уваровский (ГИМ, собр. Уварова, № 567) — за 1347—1541 гг.; Археографический (ЛОИИ, собр. Археограф. комиссии, № 243) — за 1479—1541 гг.; Библиотечный II (ГПБ, F.IV.585) — с середины главы 56 третьего оглавления (помещённого в начале списка) до 1541 г. Остальные три списка являются более поздними копиями Археографического и Библиотечного II списков. Выборка из данной летописи содержится в ГБЛ, собр. Гранкова, № 1 (врем.), посл. четв. XVI в. Списки, доводящие изложение до 1541 г., обрываются в разных местах. Лишь в Археографическом списке имеется текст, который утрачен в других списках Воскресенской летописи: «Воеводы же великого князя пришли к городу, а царь по вестем поспешил от города проч с всеми людми. И воеводы за царем пошли часа того, к Дону пришли, а царь уж Дон перевезся; и воеводы за царем отпустили немногих людей, а сами възвратишяс». Этот текст представляет собой окончание рассказа о нашествии крымского хана Сафа-Гирея (август 1541 г.).
Полное собрание русских летописей. Т. 7. VII. Летопись по Воскресенскому списку / Под. к изд. Я. И. Бередниковым и А. Ф. Бычковым; под ред. А. С. Норова. СПб.: Типография Эдуарда Праца, 1856.
Время составления Воскресенской летописи определяется довольно точно. В списке русских митрополитов, помещённом во введении, последним назван Макарий (ПСРЛ. Т. 7. С. 239), а он стал им 19 марта 1542 г. В списке литовских князей рядом с именем Сигизмунда I имеется пояснение «нынешний король» (там же. С. 256), а он был королём до 8 октября 1544 г. Следовательно, Воскресенская летопись была составлена между 19 марта 1542 г. и 8 октября 1544 г.
Разрешить вопрос о политических симпатиях и антипатиях составителя Воскресенской летописи помогает сравнение изложений одних и тех же событий в разных источниках XVI в., а также анализ умолчаний составителя этой летописи. Сравнение описания истории заточения в темницу князя Юрия Ивановича (1533 г.) в Воскресенской летописи (ПСРЛ. Т. 8. С. 286) и Никоновской летописи (там же. Т. 13, ч. 1. С. 78-79), а также князя Андрея Ивановича Старицкого (1537 г.) в Л. В. (там же. Т. 8. С. 292-294) и в Летописях Софийской II (там же. Т. 6. С. 301-303), Вологодско-Пермской (там же. Т. 26. С. 317-318) и в Повести о поимании князя Андрея Ивановича Старицкого показывает, что составитель Воскресенской летописи в одном случае пытался оправдать Андрея Шуйского, а в другом — опорочить Ивана Фёдоровича Овчину Телепнева-Оболенского, врага Шуйских. Под 1538—1540 гг. Воскресенская летопись умалчивает о событиях, помещение которых в летописи могло либо скомпрометировать, либо быть неприятным Шуйским. Всё это позволяет предположить, что Воскресенская летопись составлена сторонником Шуйских. Мы не имеем данных, позволяющих установить имя составителя. Предположение В. С. Иконникова о составлении Воскресенской летописи митрополитом Иоасафом следует признать неосновательным, так как в то время, когда составлялась данная летопись, он был сослан в Кирилло-Белозерский монастырь, где вряд ли мог заниматься её составлением; кроме того, он был сторонником Бельских, а не Шуйских.
Дошедший до нас текст Воскресенской летописи представляет собой её третью редакцию. Ещё А. А. Шахматов в отзыве на работу И. А. Тихомирова высказал гипотезу о существовании трёх редакций Воскресенской летописи — доведённой до декабря 1533 г., до 1537 г. и до 1541 г. Для этого утверждения Шахматов привел сравнение второго и третьего оглавлений, помещённых перед Воскресенским и Алатырским списками Воскресенской летописи. Привлечение оглавлений Парижского списка Воскресенской летописи, двух «Летописцев вкратце» XVI в. (ГИМ, Синод. собр., № 939, 940), составленных на основе Воскресенской летописи, статьи «О боярех, которые у великих князей в духовных писаны», сохранившейся только в Библиотечном I списке, а также сравнение текстов Воскресенской летописи и летописи Львовской позволяют уточнить вывод Шахматова и высказать предположение, что первоначальная редакция Воскресенской летописи. доводила изложение до конца августа 1533 г. и что работа над ней была начата ещё при жизни Василия III, т. е. до начала декабря 1533 г.
А. А. Шахматов в «Обозрении» и В. В. Лаптев провели сравнение Воскресенской летописи с предшествовавшими ей летописями. В результате Шахматов пришел к выводу, что в основе Л. В. лежит Летописный свод Московский великокняжеский 1479 г., систематически сближенный с текстом Летописи Софийской I по списку Царского, а Лаптев отнёс к числу непосредственных источников Московский свод 1479 г., список Царского CIЛ, официальную Московскую летопись, возможно, свод 1499 г. и свод 1520 г., составленный на основе свода 1518 г., Тихоновскую редакцию Ростовского свода, отдельные повести, сказания, жития и материалы царского архива (дипломатические, разрядные книги, церковные, военные и т. д.). Нами проведено сравнение Воскресенской летописи не только с предшествующими, но и современными ей летописями (Летописным сводом Московским великокняжеским кон. XV в., летописями Новгородской IV, Симеоновской, СIЛ по списку Царского и СIIЛ по Архивскому списку, Вологодско-Пермской, Типографской, Львовской, Никоновской, Иоасафовской), в результате чего сделан вывод, что источник Воскресенской летописи не может быть возведён ни к одному из сохранившихся предшествовавших ей сводов: при сравнении Воскресенской летописи с предшествовавшими сводами обнаруживается, что известия одного года иногда взяты из двух или трёх летописей, но в современных Воскресенской летописи летописях эти известия встречаются в том же сочетании, что и в Воскресенской. Сравнение её с современными ей летописями указывает на обратное: в одних случаях они содержат тексты, почти тождественные с Воскресенской летописи, в других описание событий имеет редакционные отличия, в третьих случаях в них излагаются события, отсутствующие в Воскресенской летописи. Мы полагаем, что было два основных летописных источника, в чистом виде не сохранившихся: московский свод 1526 г., отразившийся также и в Вологодско-Пермской летописи второй редакции и СIIЛ по Воскресенскому списку, и Тихоновская редакция Ростовского свода 1489 г., явившаяся источником и Типографской летописи, а также использованы материалы царского архива. Воскресенская летопись оказала значительное влияние на последующее летописание: редакция августа 1533 г. была источником Львовской летописи, редакция 1541 г. — источником дополнительного текста списка Оболенского Никоновской летописи за 1521—1541 гг., на её основе составлен ряд кратких летописцев.
С. А. Левина
Полное собрание русских летописей. Т. 8. VII. Продолжение летописи по Воскресенскому списку / Под ред. А. Ф. Бычкова. СПб.: Типография Эдуарда Праца, 1859.